АрбитРААжная кухня с Александром Мурановым (Россия)

https://www.youtube.com/watch?v=p2eKkjlRwyY

ВХ: Предлагаю формально открыть арбитражную кухню. Сегодня наш гость Александр Муранов, управляющий партнер и учредитель юридической фирмы «Муранов, Черняков и партнеры», который поделится с нами рецептом готовки легкого ужина из четырех блюд из авокадо. Александр, первый вопрос: как вам пришла идея приготовить ужин именно из авокадо – причем четыре блюда?

АМ: Всем добрый вечер! Я решил, что коль эта кухня арбитражная, арбитРААжная, то она должна быть альтернативной. Альтернативная кухня, первый вариант: вместо того чтобы следовать определенным рецептам, можно поступить иначе – взять все, что лежит в холодильнике, любые продукты, смешать, приготовить. Это будет альтернатива той кухне, которую мы все знаем, с рецептами, с заранее предписанными ингредиентами. Но такое вряд ли возможно: получится своего рода кухня ad hoc, когда у каждого свой набор продуктов и в результате невозможно ничего централизованно сделать. Что еще может быть альтернативой? Например, диетическое блюдо, которое в отличие от традиционной кухни, весьма питательной, должно быть менее калорийным. А дальше я подумал, что слово «авокадо» по звучанию напоминает слово «адвокат». Авокадо, кстати, еще называют крокодиловой грушей. Это тоже в некотором роде связано с адвокатами, которых часто считают жадными и при этом не всегда умными, хотя это далеко не так. Я решил, что в свете такого созвучия надо попробовать. Авокадо считается диетическим продуктом, хотя оно очень калорийное, 200 ккал в 100 г, это много. Но из-за того что в нем содержатся особого рода вещества, они легко усваиваются, поэтому при том же количестве калорий они перевариваются быстрее и пользы больше, как установили ученые. И я подумал, что надо предложить варианты на основе авокадо. Причем это может быть не только ужин, но и завтрак и обед. Прелесть еще в том, что можно очень быстро все приготовить, без всякого труда. Тоже своего рода альтернатива традиционной кухне, которая из-за сложности рецептов и технологий может требовать много времени. А здесь все очень просто.

ВХ: Это действительно альтернативная кухня, потому что авокадо не совсем русский фрукт.

АМ: Да. Изначально он южноамериканский, но потом распространился везде. Начнем с закуски, самый простой и быстрый вариант из всех этих блюд. Берем авокадо, чистить его необязательно, разрезаем пополам и вынимаем косточку. У нас в итоге две половинки авокадо с выемкой, углублением. Туда можно положить икру или взять яйцо, сварить его или поджарить и потом наполнить им это углубление. Получится закуска, достаточно вкусная; есть можно ложкой, вычерпывая мякоть авокадо вместе с икрой или яйцом.

ВХ: То есть первое блюдо у нас уже готово.

АМ: Да.

ВХ: Когда вы говорите «закуска», мне на ум приходит еще одно слово. То есть вы рекомендуете, что именно закусывать авокадо?

АМ: Вовсе не обязательно им что-либо закусывать, его можно просто есть. Кстати говоря, это блюдо легко превратить в десерт, если наполнить углубление медом, вареньем, сгущенным молоком, орехами – кому что нравится.

ВХ: Хорошо, второе блюдо.

АМ: Второе блюдо – салат из авокадо. Точно так же берем авокадо, разрезаем, вынимаем косточку. Кстати, косточки авокадо тяжелые и весьма примечательной формы. Их можно использовать детям для поделок, других декоративных целей. В отличие от закуски сейчас нужно очистить авокадо от кожуры. В случае с закуской кожура играет роль защитную, а мякоть просто ложкой вычерпывается. Здесь мы кожуру удаляем.

ВХ: Александр, пока вы чистите кожуру, у нас один из участников задал вопрос. Если альтернатива (в блюдах) – это арбитраж, то с каким блюдом повар ассоциирует текущий российский арбитраж?

АМ: Если говорить лично обо мне, то у меня он ассоциируется с чем-то неудобоваримым. Знаете, когда говорили о голосовании по предлагаемой Конституции, то, кажется, Элла Памфилова, председатель ЦИК, привела аналогию с блюдами, сказав, что вам предлагается комплексный обед, в который входят борщ, салат, второе, компот. Вы вот в столовую приходите – вы же заказываете комплексный обед? Вы не можете выбрать одно блюдо, другое – вам предлагается все сразу, все вкусное, все питательное. Просто она забыла добавить, что, перед тем как вы этот комплексный обед получите, придется употребить маленький тазик помоев. Вот в данном случае я думаю, что, прежде чем вы насладитесь блюдом «арбитраж», вам нужно отведать того, что может не понравиться.

Так, авокадо я разрезал, яблоки у меня уже были разрезаны. Мы их сейчас нарезаем на небольшие кусочки в том количестве, которое вы считаете достаточным для себя и тех, для кого вы готовите. Размер кусочков может варьироваться от больших до малых.

ВХ: Это второе блюдо – как оно у вас называется?

АМ: Салат из авокадо с яблоками.

ВХ: Салат из авокадо с яблоками. То есть предыдущее было закуской, а это – салат из авокадо с яблоками. Насколько я понимаю, здесь два ингредиента: авокадо порезанное и порезанное яблоко.

АМ: Да, причем, когда я выбирал блюда, которые буду готовить, я исходил не просто из альтернативы, а из альтернативы, состоящей в простоте. Для того чтобы было просто и быстро, потому что, честно скажу, готовить я не умею.

ВХ: Знаете, когда мы делали интервью с разными представителями арбитражных институций, мы обнаружили, что, к сожалению, мало кто из них умеет и любит готовить. Нам очень повезло с Джакомин ван Харсолт-ван Хоф из LCIA, у которой кулинария – хобби. Она сделала прекрасную спаржу по-голландски. Алексис Мур, который готовил помидоры по-сицилийски, брал уроки у своей жены, но многие воспользовались услугами помощников. Измаил Селим из Каира попросил помочь свою дочь. Наши коллеги из Южной Кореи тоже готовили вдвоем: генеральный секретарь Корейского арбитражного центра кашеварила, а президент рассказывал. Надеюсь, что с нашим проектом «АрбитРААжная кухня» мы изменим этот подход и арбитражные юристы научатся готовить.

АМ: Это хорошо, надо же уметь себя прокормить. Так, у меня получилась почти полная плошка, на три четверти заполнена. Это кусочки авокадо, нарезанные довольно мелко, и половинка яблока. Дальше по вкусу – можно залить оливковым маслом или использовать масло авокадо. Я его купил недавно во «ВкусВилле» – есть, оказывается, такое масло авокадо. Авокадо – продукт достаточно жирный, калорийный. Его называли в Средние века маслом моряков или гардемаринов из-за питательности. Оно и по консистенции напоминает (особенно спелое) сливочное масло. А в Индии, кстати, его называют коровьим маслом бедняков. И при этом продукт диетический. Вместо оливкового масла или масла авокадо можно взять бальзамический уксус, любую заправку, любой соус, сладкий/кислый – какой вам нравится. Немного вливаю. Можно добавить лимонный сок, сок лимона или такой сок, который я купил в «Перекрестке». Хорошее дополнение – специи. Кому нравится острее, можно посыпать черным перцем, паприкой.

ВХ: Черный перец в авокадо с яблоком?

АМ: Ну да. Мне, например, нравится, потому что я люблю острое. Но, повторяю, немного совсем. Или вообще отказаться от специй. Прелесть этого блюда – салат, смесь. Можно добавлять то, что нравится.

ВХ: Второе блюдо готово?

АМ: Да, вот закуска и салат. Третье – суп из авокадо. Тут тоже все весьма просто. Берем авокадо, разрезаем его пополам. Те, кто любит его кожуру, могут не чистить, а использовать прямо с кожурой, особенно если авокадо молодое.

ВХ: То есть кожура у авокадо съедобная?

АМ: Да, там много клетчатки. Она на любителя, горьковатый вкус дает. И многие против ее использования.

ВХ: Александр, пока вы чистите, я хочу показать нашим зрителям фотографию, где вы на военных сборах. Это после окончания университета или во время учебы?

 

АМ: Это после четвертого курса, потому что в первом полугодии пятого курса у нас была практика. После сдачи экзаменов во втором семестре четвертого курса нас отправили в военный лагерь под Тверь, в воинскую часть, с которой МГИМО сотрудничал. Но, видимо, и руководству части это надоело, все-таки был 1993 год, и офицерам с кафедры не очень хотелось там пребывать, поэтому сборы длились всего три недели вместо запланированных четырех.

ВХ: Я пытался на этой фотографии вас опознать. Хорошо, что вы мне подсказали. Парнишка в центре – это вы, да?

АМ: Да.

ВХ: Коль скоро вы не связали свою судьбу с армией, значит, вам там не очень понравилось?

АМ: Не очень, скажу честно. Но это не то, что у нас сейчас в армии, – тогда было хуже. И раз уж речь идет о кухне, то с питанием в 1993 году были серьезные сложности, поэтому у нас еда состояла из перловки, очень крупной, разварившейся, и из картофеля, в который добавляли немного овощей. И был, кажется, День России 12 июня, не помню, какой-то праздник. Нам выдали по полстакана сока, и офицер сказал, что это в честь праздника. Плюс еще хлеб с кусочком масла на завтрак и одно яйцо в день, все.

ВХ: Знаете, как человек, который отслужил два года, могу сказать: безусловная польза армии заключается в том, что начинаешь ценить мелкие бытовые радости, на которые раньше не обращал внимания. Например, сливочное масло до этого никогда не казалось мне деликатесом, но, когда я служил в армии, думал, что когда демобилизуюсь, то съем пачку масла просто как мороженое.

АМ: Согласен. Там не было холодильников, поэтому продукты покупать было негде и бессмысленно, было тепло, но я нашел выход из положения. Уже росли грибы, я в свободное время собирал их, поскольку вырос в лесном краю и знаю, какие грибы съедобны, а какие нет. После этого мы с некоторыми однокурсниками доставали картошку, масло и вечером жарили картошку с грибами. Правда, москвичи вначале не доверяли, думали, что отравятся, и отказывались есть, но после того как увидели, что с нами ничего не происходит, присоединились.

ВХ: У нас есть вопрос от Михаила Морозова. Где вы родились, Александр?

АМ: Город Ветлуга Горьковской области. Сейчас это север Нижегородской области, Ветлуга стала частью Горьковской области в конце 1920-х годов. До этого входила в Костромскую губернию, поэтому на гербе исторической Ветлуги костромской герб.

ВХ: Еще вопрос поступил: что вы думаете на тему питания тяжело работающего юриста?

АМ: Это зависит от возраста на самом деле. Когда ты молодой и обмен веществ достаточно быстрый, можно себе позволять и калорийные, и, может быть, даже немного вредные блюда. Но с возрастом приходится обращать внимание на состав еды. Я раньше не читал состав, а теперь приучил себя читать. Лично для меня желательно есть преимущественно белки. Сейчас богатую белками пищу найти несложно – те же курица, индейка, креветки, тунец, рыба нежирных сортов. И в дополнение определенная пропорция углеводов и жиров. Жиров меньше всего. Я предпочитаю делать упор на белки.

ВХ: Понятно. Рассказывайте, что вы сейчас делаете.

АМ: Я всыпал кусочки авокадо в блендер, теперь в этот суп можно положить йогурт. Он может быть с добавками или без добавок – зависит от вашего вкуса и предпочтений. Вливаем воду, ее количество зависит от того, какую консистенцию вы желаете получить. Далее можно добавить зелень в блендер.

ВХ: А что вы добавляете? Петрушку?

АМ: Рукколу, она некоторым не нравится, горьковатая, но мне по вкусу. Можно добавить мяту. После этого я немножко перчу суп. Можно выжать сок лимона или просто добавить пару долек или ломтиков, я добавляю три. По желанию влейте немного оливкового масла, посолите. После этого закрываем блендер крышкой, включаем в розетку и все это взбиваем.

ВХ: Суп готов, да?

АМ: Да. Вы можете влить воду охлажденную. Кто хочет погорячее, может добавлять горячую, но холодная лучше. После этого можно украсить блюдо зеленью, положить лимон. Опять-таки специи по вкусу. В итоге мы получили суп из авокадо.

ВХ: Хорошо, а какое четвертое блюдо? Пока все очень быстро и эффективно.

АМ: Я специально не стал включать второе блюдо, потому что предполагается, что это обед, завтрак или ужин диетический, так что можно обойтись без второго. Того, что уже приготовлено, на мой взгляд, более чем достаточно. Последнее, если никто не желает использовать в качестве десерта авокадо с медом, можно сделать смузи.

ВХ: Тут Михаил Морозов спрашивает, чем вы обычно завтракаете. Я боюсь, что уже знаю ответ, но, наверное, это какой-то салат из авокадо?

АМ: Нет, обычно это кусочек курицы, индейки или тунца. Иногда кальмар отварной.

ВХ: Михаил Морозов спрашивает, что такое косточка в арбитраже. Наверное, он интересуется опять вашей аллегорией.

АМ: Косточка из авокадо или вообще?

ВХ: Наверное, косточка из авокадо. Какая параллель с арбитражем?

АМ: Здесь лучше сказать «твердый орешек»., Попробуйте расколоть косточку от авокадо – это невероятно сложно. Она очень тяжелая. Поэтому это твердый орешек, не грецкий орех, не фундук и даже не кокос – тверже кокоса, неудобоваримое что-то даже.

ВХ: Михаил Морозов пишет, что косточка из авокадо – это Верховный суд.

АМ: Да, неплохое сравнение.

ВХ: И не всем удается до него добраться, да? Не всем по зубам.

АМ: Ну, если продолжать, то Президиум Верховного Суда, предположим.

ВХ: Я в связи с этим вот что хотел спросить: у вас очень много публикаций на околоюридические темы. Вы проводите параллель, например, между произведениями Достоевского и арбитражной реформой, придумываете новые слова. «Арбитроцид» – это же ваше изобретение?

АМ: Да, это слово я придумал еще в 2014 году или даже ранее, когда Высший Арбитражный Суд в очередной раз сделал что-то антиарбитражное. Я написал маленькую заметку в «РБК», и слово прижилось.

ВХ: Да, так бывает, что какие-то слова пускаются в оборот и приживаются. А «ГОНГО» – это тоже ваш термин?

АМ: Нет, конечно. Это широко распространенное в западной литературе обозначение – «государством организованные негосударственные организации». Посмотрите в «Википедии», там все это давным-давно есть.

ВХ: Где вы черпаете вдохновение для своих публикаций, которые я называю околоюридическими? У вас достаточно много ироничных, сатиричных статей. Вы читаете много классической литературы? Как это все происходит?

АМ: Я много читал в школе, в институте, потом стал читать меньше, но что-то помню. Про того же Достоевского я написал достаточно быстро, в самолете, когда летел несколько часов, заняться было нечем. Мне пришла на ум аналогия, я начал думать, какие еще можно провести параллели. Конечно, я не помню Достоевского наизусть. В самолете я набросал несколько очевидных вещей, вспомнив его произведения, а потом, прилетев, быстро сверился со списком произведений Достоевского онлайн, после чего не составило труда сделать финальный текст.

ВХ: Должен признаться, что, когда я читал эти аналогии с Достоевским, я в некоторых местах очень смеялся. Особенно мне понравилось произведение «Дорого обходятся детишки». Это было не в бровь, а в глаз.

АМ: Да, что-то он знал, что-то он предвидел.

ВХ: Наталья Кузнецова спрашивает, какой ваш любимый современный роман.

АМ: Это зависит от жанра. Если брать беллетристику, современных авторов, я перечитал всего Акунина, Пелевин очень нравится.

ВХ: Давайте вернемся к нашему десерту. Вы насыпали авокадо в блендер.

АМ: Да, вливаем холодную воду, можно добавить мед, лимонный сок или лимон, при желании – апельсин, яблоко. Йогурт не надо класть, потому что это смузи. Я добавил яблоко. Заливаем этим кусочки авокадо, помещаем в блендер и взбиваем.

ВХ: Пошли провокационные вопросы от Михаила Морозова. Может, лучше блюда из авокадо, чем бороться с ветряными мельницами? Александр, я обещаю, мы вернемся к этому вопросу, я его задам немного позже.

АМ: Я беру прозрачный стакан, выливаю туда смесь из блендера, добавляю кубики льда. Я, правда, лед не успел заморозить, но представим, что я его добавил. Соломинку не могу найти. Вот и смузи.

ВХ: Александр, спасибо. Потом найдете соломинку, после вебинара не забудьте прислать нам фото. Садитесь удобнее, у меня есть к вам несколько вопросов.

АМ: Готовка четырех блюд заняла 30 минут.

ВХ: Если долго не говорить, то можно даже быстрее. Теперь я хочу поспрашивать про вашу биографию, потому что она очень интересная. Сборы мы видели. А на этой фотографии, насколько я понимаю, вы защищаете диссертацию.

  

АМ: В 1999 году в МГИМО, слева Юрий Михайлович Колосов, известный специалист по международному праву.

ВХ: Какая была тема диссертации?

АМ: Проблема обхода закона в материальном и коллизионном праве. Я специалист по обходу закона.

ВХ: Предполагаю, что вы успешно защитили тему.

АМ: Да, проголосовали единогласно.

ВХ: На следующем фото я вижу много знакомых лиц.

 

АМ: Извините, я похвастаюсь, хотя, может, это нескромно. Я писал диссертацию тогда, когда разрабатывали раздел VI «Международное частное право» части III ГК. В том проекте была статья про обход закона, которая объявляла недействительным выбор применимого права, совершенного в обход закона. На мой взгляд, это абсолютно неправильная, некорректная конструкция. Я послал разработчикам записку, сопроводив ее выкладками из диссертации. Надо сказать, я удивился, но они прислушались и статью из проекта убрали.

ВХ: Это фотография кафедры?

АМ: Да, прошло 15–17 лет, это еще в старом здании МГИМО. Сейчас факультет переехал в другое место. На фото Сергей Николаевич Лебедев, Тамара Евгеньевна Абова, Елена Витальевна Кабатова, Алексей Александрович Костин и другие преподаватели.

ВХ: А вы что преподавали?

АМ: Международное частное право.

ВХ: Вы преподавали и параллельно занимались частной практикой?

АМ: Да, я пошел работать юристом еще на третьем курсе: надо было семью кормить, были тяжелые времена. Я начал в 1992 году – как сейчас помню, знакомый позвал на собеседование в организацию, которая впоследствии стала фирмой «Монастырский, Зюба, Степанов & Партнеры», так что с октября-ноября 1992 года из юридического бизнеса я не уходил.

ВХ: Тяжело было преподавать и одновременно работать в юридической фирме?

АМ: Не очень. Дело в том, что заведующий кафедрой Сергей Николаевич Лебедев, поскольку сам был практиком, формировал преподавательский состав следующим образом. Он брал людей, которые склонны к практической деятельности, а не просто к теоретизированию, поскольку и сам понимал, насколько практика важна. И при этом, конечно, они должны были испытывать тягу к теории. Но, понимая, что все люди занятые, он, обладая несомненным авторитетом в институте, умел пробивать дополнительные места. Или договаривались таким образом, что кто-то работает на полную ставку, кто-то на половину ставки, кто-то на четверть. Я одно время работал на полную, но потом, чтобы привлекать молодых специалистов, перешел на полставки. Другую половину ставки можно было отдать кому-то еще. На кафедре людей было немало, и это помогало распределить нагрузку. Когда у преподавателя возникала проблема в связи с поездкой, с арбитражем, его выручали. Когда у меня была неожиданная командировка, я тоже мог попросить, и меня подменяли коллеги, тот же Андрей Иванович Лобода или Мария Александровна Андрианова. Взаимовыручка, готовность помочь, такой дух, который Сергей Николаевич привил всем, он как был изначально на кафедре, так, мне кажется, и сохраняется до сих пор. Каждый знает, что, случись что на кафедре, коллеги помогут.

ВХ: Вы и сейчас преподаете?

АМ: Да, на полставки.

ВХ: Времени хватает?

АМ: Да, учитывая, что занятия по МЧП на четвертом курсе и я не один его читаю. Одному было бы очень тяжело, поскольку там и лекции, и семинарские занятия. Несколько человек участвуют, мы распределяем, кому как удобно, и в среднем получается одно занятие в неделю. Это терпимо. Была бы у меня полная ставка, было бы в два раза больше. Иногда тяжело из-за других дел, но все-таки грех жаловаться. Не могу сказать, что очень тяжело.

ВХ: Хорошо, вот еще фотография – здесь я узнаю Дмитрия Давыденко, Елену Александровну Виноградову. А кто стоит рядом с вами?

  

АМ: Если не ошибаюсь, это отец Дмитрия.

ВХ: Понятно. Эта фотография какую веху вашей жизни отмечает?

АМ: Дмитрий Леонидович Давыденко – единственный аспирант, который под моим руководством защитил диссертацию. Все остальные до финишной черты не дошли.

ВХ: Не выдержали?

АМ: Скорее, да. Девушки замуж выходили, потом дети, а остальные бросали. Он единственный из защитившихся под моим руководством.

ВХ: А на этой фотографии что за событие?

АМ: Это юбилей Сергея Николаевича Лебедева в 2009 году. Отмечали его 75-летие. Это в МГИМО. Мы еще книгу с его трудами издали.

ВХ: На следующей фотографии вы опять с Дмитрием Давыденко. Я вижу Дмитрия Ловырева. Но, насколько я понимаю, в тот момент вы работали в «Монастырский, Зюба, Степанов & Партнеры»?

  

АМ: Нет, уже нет. Это конференц-зал ТПП, где проходила презентация книги о практике Морской арбитражной комиссии. Дмитрий Давыденко держит ее в руках. Это уже вторая половина 2000-х годов. Я прекратил работать в фирме «Монастырский, Зюба, Степанов & Партнеры» в 2002 году.

ВХ: Тогда же вы создали собственную фирму, да?

АМ: Да, в 2002 году, хотя зарегистрировали ее (год ушел на всякие регистрационные моменты) в 2003-м.

ВХ: А почему вы ушли от Монастырского? Там не делали вас партнером, не видели перспектив или свободы хотелось? Если не секрет, поделитесь.

АМ: Несколько факторов совпало. Мы в то время (не только я, но и мой партнер, Дмитрий Николаевич Черняков) уже много времени практиковали (я 10 лет, он поменьше), опыт появился, знания. И как обычно, такие уходы происходят из-за разногласий, из-за непонимания. Мы в то время выиграли ряд крупных дел в рамках проекта АО «Северная нефть» – в начале 2000-х была серия громких судебных процессов, которые освещались чуть ли не в каждом номере «Коммерсанта» или «Ведомостей». И в конце 2001 года, после выигрыша всего, что только было можно, мы рассчитывали, что нас как-то поощрят. Но когда поняли, что этого не произойдет, поскольку считалось, что работа сделана в рамках внутренних договоренностей, у нас появилось некое недоумение. Так вышло, что только мы вели этот проект, общались с клиентом, другие партнеры самоустранились – это неправильно, кстати говоря, было. И руководство АО «Северная нефть» на очередном совещании нам сказало: «А что вы там работаете? Переходите к нам, будете у нас работать». Мы сказали: «Нет (а мы уже адвокаты в то время были), мы не пойдем к вам как наемные сотрудники, а вот как независимые поставщики услуг, наверное, согласимся». Вот так совпало: непонимание внутри фирмы, неудовлетворенность, внутренняя возможность двигаться вперед – все наложилось на предложение клиента, так что можно сказать, что либо клиента мы «увели», либо клиент нас пригласил к себе. Ему, конечно, это было выгодно, потому что нам он платил меньше, чем предыдущей фирме, поскольку наша организация была молодая, начинающая. Но нас это устраивало: денег все равно было больше, нежели мы получали раньше в качестве зарплаты. Так мы оказались на вольных хлебах, о чем впоследствии я не жалел ни одного дня.

ВХ: Я свою юридическую фирму создал (это было в Беларуси, в Минске) на 10 лет раньше, в 1992 году, может быть даже в 1991-м. А теперь, когда с молодежью разговариваешь, они возражают: ну, это были 1990-е – начало 2000-х, сейчас уже невозможно создать собственную фирму, потому что конкуренция такая, что на рынке не воткнешься.

АМ: Во многом они правы. В 1990-е годы (я прекрасно помню, я застал начало – не самое начало, но относительное начало юридического бизнеса, это действительно был бум) было проще: там палку воткни в пустыне – она прорастет. Любой юрист, даже не самых больших знаний или опыта, мог найти клиента, работу, и это продолжалось до 2008 года. Это был действительно такой благоприятный период с конца 1980-х, золотое время для юристов. Гораздо легче, чем сейчас. Не было вмешательства государства в профессию. Не было такой коррупции, которая есть сегодня. Поэтому начинающих юристов можно понять. Проще сейчас тем, кто уже приобрел опыт, у кого есть связи, клиенты, им легче отделиться. Как мы видим, в последнее время все больше и больше возникает фирм, созданных теми, кто уже имеет опыт, клиентуру и готов попробовать. Или, может, у него и вариантов больше нет – просто приходится уходить и создавать свою фирму.

ВХ: Александр, еще одну фотографию хочу показать. Это, как я понимаю, после выступления в Конституционном суде. Что это было за выступление?

   АМ: Это я в 2012 году представлял интересы порядка 100 депутатов Государственной Думы в Конституционном суде. Вы можете себе представить – в то время 100 депутатов Государственной Думы могли себе такое позволить, это было окончание медведевского президентского срока. Они, можно сказать, взбунтовались, подписали обращение в Конституционный суд, не соглашаясь с протоколом о присоединении России к ВТО. Они не отвергали идею членства в ВТО, они считали, что это важно. Но предлагали подойти к вопросу о присоединении, тех обязательствах, которые берет на себя Россия, более взвешенно, потому что им дали ознакомиться с документами буквально за два-три дня. То есть невозможно было ничего обсудить. И коммунисты выступили мотором этого процесса. А я в то время написал несколько статей по ВТО. Меня интересовал очень узкий аспект применительно к обязательствам России в ВТО – только по сектору юридических услуг. Я эту тему глубоко изучал, читал иностранную литературу, написал несколько материалов. Федеральной палате адвокатов содействовал в этом вопросе, с Минюстом мы вели переписку, говоря, что нельзя принимать такие обязательства в сфере юридических услуг. Это, правда, никак не помогло. Но депутаты увидели мои публикации и предложили поучаствовать в процессе. Денег заплатили немного, это был чисто имиджевый проект, но весьма интересный. Кстати, применительно к арбитражу там встал один вопрос, терминологический, я его специально выделил. Жалобу можно почитать, она выложена на нашем сайте www.kslitigation.ru. Она построена на аргументации, связанной с сектором юридических услуг: поскольку я эту тему проработал лучше всего, все странности и нарушения, которые были допущены, в жалобе описаны именно в этом ракурсе. И одна из ошибок, которая была совершена при принятии обязательств в ходе присоединении к ВТО, это то, как перевели слова «государственные арбитражные суды» применительно к возможности для иностранных адвокатов и юристов представлять интересы в российских судах. Застарелая ошибка: слова «государственные арбитражные суды» перевели, несложно понять, как «arbitral tribunals».

ВХ: И чем закончилось дело?

АМ: Если вы откроете постановление Конституционного суда № 17-П, вынесенное в 2012 году, то увидите, что он, конечно же, признал, что все нормально, никаких нарушений нет. Причем он еще совершил хитрый финт. Оспаривалось присоединение России к ВТО, когда протокол еще не прошел полную процедуру ратификации. И Конституционный Суд в своем постановлении написал по итогам слушания (а все было серьезно, он запрашивал мнение других лиц, долго слушал, внимательно), что многие вопросы, поставленные депутатами, проверять рано, поскольку документ еще не стал обязательным для России. Это был один из доводов: приходите потом, после ратификации. Когда протокол ратифицировали, депутаты-коммунисты опять попытались оспорить вопросы, которые Конституционный суд отказался рассмотреть. И получили отказное определение без проведения заседания. Конституционный суд в этот раз сказал: «Вообще-то у меня нет компетенции проверять эти вопросы в отношении международных договоров в условиях, когда они уже ратифицированы». И кстати, Конституционный суд дал толкование понятию «arbitral tribunals» в обязательствах России перед ВТО, сказав, что в данном контексте, учитывая особенность ситуации, это, конечно же, государственные арбитражные суды.

ВХ: У меня есть еще пара фотографий, а потом я хочу все же к арбитражу перейти, потому что очень многих людей это интересует. Здесь, я так понимаю, вы с Сергеем Николаевичем на подписании Роттердамских правил.

АМ: Да, он участвовал в их разработке. Это была официальная церемония подписания. Сергей Николаевич туда поехал как участник рабочей группы, а я присоединился, чтобы посмотреть, как подписывают международные договоры. Было интересно.

ВХ: А это, насколько я понимаю, какой-то корпоративный ретрит вашей фирмы?

    

АМ: Да, это в июне, лет семь назад. Мы выехали на природу для празднования дня рождения нашей фирмы.

ВХ: Сколько юристов сейчас работает в вашей фирме?

АМ: Порядка тридцати.

ВХ: А сколько партнеров?

АМ: Пять. Было шесть, даже семь, но двое ушли и стали инхаусами.

ВХ: Боюсь спросить, сколько партнеров женщины?

АМ: Ни одной.

ВХ: Специально их не продвигаете?

АМ: Нет, вовсе нет. Так получается. Но я надеюсь, что будут.

ВХ: Один из участников написал, что у вас аббревиатура фирмы – МЧП. Международное частное право. Это случайно так получилось?

АМ: Абсолютно. Я вам больше скажу: меня это самого позабавило в свое время. Если вы откроете карту Варшавы, то обнаружите, что там есть район, который пишется Muranów, читается, правда, по-польски «муранув». Догадайтесь, как называется соседний район?

ВХ: Как?

АМ: «Чернякув», пишется Czerniaków.

ВХ: Ну что я могу сказать – вы уже вместе с Черняковым имение приобрели в Варшаве, осталось только перебраться.

АМ: Да, это исторический факт, я ничего не придумываю.

ВХ: Я верю вам. Вот эта фотография, насколько я понимаю, с венского Vis Moot, потому что все, кто там был, безусловно, помнят здание юридического факультета Венского университета.

   

АМ: Dachgeschoss это называется, этаж под крышей. Мы с Андреем Ивановичем Лободой и Марией Александровной Андриановой и студенты сзади.

ВХ: А река Лубянка? Вы сказали, что есть какая-то замечательная история, связанная с этой рекой?

 

АМ: Эта речка находится по дороге между Ветлугой и поселком Варнавино, который известен из-за Варнавы Ветлужского. Я поехал туда по делам историческим, в архиве кое-что искал в местном музее (это отдельная интересная тема) и увидел эту речку. Я сам не знал о ней, остановился, сфотографировался, чтобы разыграть знакомого. Знакомый работал в ТПП. В то время меня исключили из списка арбитров, а этот знакомый испытывает исторический интерес ко всему, что связано с чекистами, органами госбезопасности. Он с ними, безусловно, не сотрудничает, но интересуется, для него это важно. Я решил его разыграть, звоню и говорю: «Слушай, я сейчас на Лубянке, знаешь?» А в это время мне намекали, мол, у тебя будут проблемы, тобой заинтересуются, тебя вызовут и т.д. Я решил этим воспользоваться, вот и позвонил ему насчет Лубянки. Он несколько удивился, говорит: «Ну и как там?» «Ты знаешь, холодный прием, холодно здесь», – отвечаю. Так еще пошутил, а потом прислал фотографию, чтобы было ясно, что это была шутка.

ВХ: Мы еще к Лубянке вернемся. Вот эта фотография, насколько я понимаю, как раз связана с большим делом, которое вы вели?

   

АМ: Да, это АО «Северная нефть», наш первый клиент. Если вы архивные выпуски «Ведомостей» или «Коммерсанта» откроете, то увидите, что это было громкое дело, начало 2000-х годов. АО «Северная нефть» выиграло тендер на богатые месторождения Вала Гамбурцева в Ненецком автономном округе. Были десятки судов в разных городах России, уголовные дела. Мы в конце концов выиграли все эти дела в госарбитраже и судах общей юрисдикции. Верховный суд все заказные решения в районных судах общей юрисдикции отменил, там обеспечительных мер были десятки. Но, поскольку все крупные нефтяные игроки выступали против АО «Северная нефть», небольшой независимой компании, мы, выиграв все дела, столкнулись с тем, что один из замов председателя Высшего Арбитражного Суда по всем нашим выигранным процессам принес протесты в Президиум Высшего Арбитражного Суда. Уже было назначено слушание в январе 2002 года, и все понимали, что все, что мы выиграли за три года, будет отменено. Но акционеры буквально за два дня до Нового года весь свой бизнес продали «Роснефти». Конечно, продали с дисконтом. Но вариантов не было: либо проигрываешь все, либо продаешь с дисконтом. Догадайтесь, что было первым процессуальным действием этого зампреда, когда закончились новогодние праздники?

ВХ: Расскажите.

АМ: Он отозвал свои протесты.

ВХ: Думаю, это чистое совпадение.

 

Продолжение интервью следует.

Интервью провел

Владимир Хвалей,
председатель РАА, партнер Baker McKenzie, Москва